Известный журналист Александр Фьюри, заручившись поддержкой T Мagazine (журнала New York Times), взял интервью у двух самых обсуждаемых дизайнеров сегодня. Фьюри одновременно пообщался с креативным директором Gucci Алессандро Микеле и его коллегой из Balenciaga и Vеtements, Демной Гвасалия. О чём? Конечно, о современной моде.
Несмотря на то, что стили этих дизайнеров совершенно разные, объединяют их взгляды на индустрию и желание изменить то, какой мы воспринимаем моду сегодня.
О любви к уродливым вещам:
Фьюри: Ваши эстетики противоположны, и всё же в них есть много общих черт. Алессандро, ты говорил мне об идее красоты через призму некрасивых вещей; Демна, ты говорил о Vеtements так: «Это уродливо, поэтому всем нравится.»
[Гвасалия смеётся]
Микеле: Уродство — это красота. Разве нет?
Гвасалия: Я думаю, что красота есть во всём, если всмотреться. Я имею ввиду, что слишком легко судить о классической красоте. Она всем понятна. Тут не нужно думать.
Микеле: Скрытая красота. Я разговаривал с Миуччей [Прада] в Милане, и она сказала мне смешную, но правдивую вещь: «Когда я начинала работать в моде, все создавали суперкрасивые, отполированные вещи. А я показывала очень своеобразных, уродливых девушек. Меня критиковали за это очень много лет».
О работе с архивами брендов:
Микеле: Я думаю, что каждый дизайнер видит что-то своё в одном и том же бренде. Творчество — ваш собственный взгляд на вещи. Когда я думаю о Gucci, я пытаюсь найти самую провокационную часть архивов. На протяжении многих лет Gucci для меня был плоским брендом. Без души. Но в архиве можно найти много изворотливых и живых вещей. За историю Дома было создано много необыкновенных предметов гардероба. Моя работа несложная, потому что у нас нет истории ready-to-wear, и мы можем придумывать то, что хотим. В моём случае — фантазии на тему путешествий, чемоданов и изделий из кожи. Раньше я был одержим идеей элитарного общества, которого больше нет. Я не хочу говорить с трупами. Теперь я одержим, как и вы, идеей уличной моды.
О том, что вещи с подиума не продаются в магазинах:
Фьюри: Обычно мало вещей, которые дизайнеры создают для показа, попадают в магазины для продажи. Эти вещи существуют для съёмок. Для вас и вашей работы важно, чтобы одежда с подиума производилась для продажи?
Микеле: Да. Настоящая жизнь — огромная часть нашей работы. Я думаю, что мода в течение долгого времени находилась в заточении. Я думаю, что без чувства свободы, со сводом правил, невозможно создать новую историю. Я работал в моде на протяжении многих лет и понимаю, что в итоге остаются только товары, товары, товары. Это убивает всё. Одежда без идеи, души, отношения не работает. Вы должны дать людям ощущение, что они принадлежат к вашему племени.
Гвасалия: Им это нужно.
Микеле: Им это нужно.
О раздвоении личности Демны:
Фьюри: Демна, тебе сложно создавать с двух разных позиций, работая в Vеtements и Balenciaga?
Гвасалия: Это, наоборот, помогает мне. Вначале я думал, что всё будет похоже на историю «Доктора Джекилла и мистера Хайда», и я сойду с ума. Но я должен сказать, что это похоже на контрастный душ. Я возвращаюсь в свой бренд и забываю о дне, который я провёл в Balenciaga. Это освежает меня. Мне так легче придумывать что-то новое.
О красоте и стиле:
Микеле: Для меня одежда не стареет. Я не знаю, почему. Если платье красивое и создано с душой, оно может жить вечно. Я думаю, что у нас ещё работает стереотип, что даже если у вас есть красивая вещь, вы не можете носить её в следующем сезоне.
Гвасалия: Это ужасно.
Микеле: Да, ужасно.
Гвасалия: Это вздор и глупость.
Микеле: Я не думаю о том, в каком сезоне была создана вещь. Иногда одежда нравится мне спустя много сезонов и даже лет.
